Концерт группы IN EXTREMO в клубе "Точка" -
первое пришествие в Москву немецких королей фолк-метал

Это – огненная (в прямом смысле слова!) смесь фолка – средневековые мелодии, старинные тексты на множестве всевозможных языков, таких как старофранцузский, шведский, испанский, латынь, даже древние скандинавские, и разумеется, старый и современный немецкий, неизменно солирующие волынки, арфа и множество мало кому известных старинных инструментов (о которых рассказ отдельный) и металла – роковые ритмы, утяжеленный гитарный аккомпанемент, оживляющий песни и придающий им современный драйв и по-настоящему экстремальную энергетику.
Это – образы менестрелей, бродячих артистов, одетых так, словно они только что вышли из компьютерной игры или фильма в стиле фэнтези, играющих на всем, на чем только можно, и устраивающих на концертах настоящий средневековый балаган, со всеми его атрибутами: плевки огнем, акробатические трюки и даже кукольные представления.
Это – семеро статных красавцев-арийцев, разрисованных татуировками и рослых как на подбор, отличных шоуменов, артистичных и чертовски обаятельных – такая харизма вызывает безоговорочную симпатию и расположение и позволяет завоёвывать города и страны. Сдалась без боя и Москва.
Все это – группа IN EXTREMO.

2 апреля поклонники хорошей музыки получили поистине королевский подарок.
В первую очередь хотелось бы выразить благодарность организаторам – концертному агентству JC-sound и информационному порталу GermanRock.ru – за то, что смогли наконец осуществить такое мероприятие. Также хотелось бы поблагодарить менеджмент группы, с которым после года переговоров организаторам удалось достигнуть согласия.
И конечно, хочется сказать огромное спасибо самим музыкантам за подаренный нам чудесный ПРАЗДНИК! Такого мы еще не видели. Два часа пролетели, как в сказке – на едином дыхании.

Ажиотаж начался еще до концерта. Билеты по предпродажным ценам раскупались быстро, и за три дня до концерта были распроданы полностью. В день концерта перед клубом стояла огромная очередь, а те, кто оказался в ее начале, приехали задолго до назначенного времени и тусили у входа, согреваясь пивом и предвкушением предстоящего события. Около шести вечера народ выстроили парами, проинструктировали на предмет прохождения контроля и начали пускать внутрь. В кассах билеты продавались уже намного дороже, но и их не хватило всем желающим. Администрация клуба была вынуждена пойти на сомнительные с точки зрения справедливости меры: чтобы пустить всех пришедших, билеты отбирали у первых заходящих в зал, лишая тех осязаемой памяти о концерте с красивой полиграфией. В результате случился переаншлаг: в "Точку" набилось столько народу, сколько теоретически она вместить не могла – около полутора тысяч человек. К началу действия в партере буквально яблоку было негде упасть, народ стоял чуть ли не друг на друге, и последние вошедшие оставались стоять на лестнице – благо оттуда было неплохо видно сцену.

К сцене по центру была установлена дополнительная пристройка такой же высоты, этакий небольшой подиум, на которой стоял монитор с прикрепленным к нему сет-листом. Ага, так вот как, оказывается, решается проблема размещения семерых музыкантов на маленькой клубной сцене! Потом техник принес и поставил на нее стойку с микрофоном. Таким образом, стоявшим в первых рядах открывалась прекрасная возможность не только увидеть в непосредственной близости своих кумиров, но и, если удастся дотянуться, потрогать их рукой, дабы убедиться, что они живые и настоящие. Близкий, живой контакт – в этом тоже огромный плюс клубных концертов. Только к сожалению, хотя "Точка", конечно, очень уютное место, отлично подходящее для фолк-роковых концертов, но для поклонников IN EXTREMO она неожиданно оказалась маловата.

И вот наконец томительное ожидание закончилось. В начале девятого погас свет в зале, зажегся – на сцене, и на нее вышли ОНИ – красивые подобно величественным богам-титанам, и такие родные и знакомые по фото и видеозаписям, со своими неизменными легкоузнаваемыми волынками с желтоглазым чертом и с зеленоглазой кошкой. Первой исполняли бодрую Raue See, открывающую последний альбом Mein Rasend Herz и отлично задающую сходу радостный праздничный настрой. Музыканты выходили на сцену в том порядке, в каком вступали их партии, и сразу же начинали играть: в начале появились барабанщик, басист и гитарист, потом под усиливающиеся приветственные крики выбежали трое волынщиков, и последним, под оглушающий рев толпы, к микрофону вышел вокалист.
Публика завелась с первых же тактов. Со сцены в зал обрушивался такой мощный поток энергии, что сразу стало ясно – такой группе действительно не нужен никакой разогрев!

Большая часть группы не случайно вышла в тельняшках, дополняющих их традиционные костюмы – последний альбом в целом посвящен морской тематике, и по оформлению, и по лирике. Когда они увидели, что творится в зале, по лицам можно было догадаться, что все испытали легкий шок. Все, кроме фронтмена – потому что перед самым началом вокалист Миха(эль) Райн по прозвищу Дас Летцте Айнхорн сидел на ВИП-балконе и, покуривая, наблюдал оттуда за столпотворением внизу. Ближе к концу выступления им пришлось оправдать свой имидж – разгоряченная толпа с такой силой наваливалась на пристройку к сцене, что умудрялась немного сдвигать ее то в одну сторону, то в другую, причем вместе с тем, кто на ней стоял. Устроили мы нашим морякам что-то наподобие морской качки! "Моряки" опасливо поглядывали на это, но тем не менее на протяжении концерта по одному - по двое смело выходили на неустойчивую "палубу".

Контакт и взаимопонимание с залом наладились практически сразу. После первой песни Последний Единорог четко и внятно произнес в микрофон "Здравствуйте!", чем вызвал бурю восторга, а сотни голосов в зале уже на второй песне – рок-боевик Spielmannsfluch с альбома 1999 года, старинная немецкая легенда о проклятии менестреля – слаженным хором подпевали припев.
Вообще, русская публика, похоже, отличается повышенной любовью к хоровому пению. Причем ограничений для нас не существует: на каком бы языке ни пели заезжие музыканты – в зале стабильно будет слышен дружный бэк-вокал. Гастролеры традиционно испытывают приятное удивление и приходят в восторг от оказанной им поддержки. Так случилось и с интернациональными текстами IN EXTREMO: весь зал подпевал как современные немецкоязычные Küss Mich, Vollmond и Nur Ihr Allein, так и старинные фолк-хиты – и Ai Vis Lo Lop на старофранцузском, и Herr Mannelig на шведском (причем даже с правильным произношением – видно было, как Айнхорн специально прислушивался к тому, что мы поем, и радостно кивал).
Сам он общался с нами на английском, понятном большинству, дополняя его жестами. А иногда использовал и только их – например, когда пару раз давал понять зрителям на ВИП-балконе, чтобы не сидели сложа руки, а поактивней аплодировали. Или, когда возвращал монитор, стоявший на допсцене, в удобное для себя положение и объяснял, что иначе ему ничего не слышно – монитор постоянно двигали зрители, которым он загораживал обзор.
В целом, работа с публикой у группы отлажена идеально годами концертной практики. В нужных моментах они показывали нам, что делать – где и как хлопать, когда устраивать руками "волны", и т.д.
Когда перед песней Liam – трагичной истории о любви и о море на гэльском, языке шотландских кельтов – Флекс дер Биегзаме накачивал мешок особой "долгоиграющей" волынки, на которой он исполняет в ней яркое, запоминающееся соло, Миха подбадривал его словами "Давай-давай!"
А когда (видимо, от избытка чувств) барабанщик Моргенштерн сломал рабочий барабан и попросил немного времени на его починку, Айнхорн продемонстрировал свои лингвистические способности, выдав несколько фраз на русском, которые знал. Представился: "Меня зовут Миша", затем по очереди подходил к музыкантам и на ушко подсказывал им, что говорить. Особенно запомнился Йеллоу Пфайфер, пробурчавший голосом медвежонка из мультика: "А меня зовут Борис". А потом Доктор Пимонте показал на свою татуировку и произнес: "Достопримечательность!" Восторгу и умилению публики не было предела.

Программа концерта состояла из песен с последнего студийного альбома, чередующихся с известными хитами с других альбомов. Mein Rasend Herz сыграли почти весь, кроме двух песен, и еще одну - Macht und Dummheit – в последний момент заменили на Hiemali Tempore. Если сравнивать московский сет-лист с концертным альбомом Raue Spree 2005, в поддержку которого и был организован приезд группы, состав песен у них одинаковый, кроме трех вещей, которые исключили из программы вместе со старинным инструментом под названием никельарфа (он также называется "шведская скрипка с клавишами"), с участием которого они исполняются - Captus Est, Vänner och Frände и Merseburger Zaubersprüche II, и еще одной песни - Ich Kenne Alles, которую исключили неизвестно почему. Зато у нас дополнительно прозвучала легендарная Ai Vis Lo Lop – песня, с которой начался творческий путь IN EXTREMO. Не исполнить такую вещь было просто нельзя.

Сет-лист (в том виде, в каком он был напечатан у группы):

  1. Raue See
  2. Spielmannsfluch
  3. Horizont
  4. Küss Mich
  5. Mein Rasend Herz
  6. Ave Maria
  7. Omnia Sol Temperat
  8. Wessebronner
  9. Hiamali
10. Ai Vis Lo Lop
11. Singapur
12. Wind
13. Liam
14. Nur Ihr Allein
15. Vollmond
16. Poc Vecem
17. Spielmann

Бис:

18. Erdbeermund
19. Herr Mandalig
20. Villemann

21. Также на концерте исполнялась Palästinalied, не упомянутая в сет-листе – ее начали без объявления.

Раз уж зашла речь об этнических инструментах, стоит рассказать о них поподробнее.
Все музыканты в группе – мультиинструменталисты. Причем помимо известных инструментов, таких как волынки и арфа, они используют и совсем экзотические. На концерте звучали живьем и шалмей в нескольких вариантах – этот старинный духовой инструмент предположительно арабского происхождения является прародителем классических гобоя и кларнета, и русская народная колесная лира, точнее, ее немецкий аналог под названием drehleier – инструмент, схожий с никельарфой, где струны так же зажимаются нажатием клавиш, только вместо смычка по ним водят встроенным колесом, крутя его за ручку, и звук у него другой, более звонкий и резкий, а 16-тиструнная никельарфа звучит похоже на скрипку и виолончель, играющие одновременно. И десятиструнный цистер, на котором Айнхорн играл Ai Vis Lo Lop, Liam и Herr Mannelig – этот похожий (внешне, но не по звучанию) на мандолину инструмент был распространен в средневековой Англии так же широко, как у нас сейчас обычная шестиструнная гитара.
Разумеется, они привезли к нам далеко не все, что обычно используют – их инструментальный арсенал гораздо шире.

После этого описания закономерным был бы вопрос – и что, на концертах с таким навороченным составом сложных инструментов (у каждой волынки, между прочим, по три трубы) им, тем не менее, удается отстраивать не просто нормальный, а очень хороший и качественный звук? Представьте себе, да!
Разумеется, они привезли с собой и свой аппарат (как звуковой, так и световой), и своего звукорежиссера-кудесника, которому Айнхорн на концерте сказал отдельное спасибо – музыкантам ведь очень важно хорошо слышать себя на сцене. Поэтому в "Точке" звук был настолько качественным, насколько этого можно было там добиться. Во всяком случае, те, кто находился на балконе, отлично все слышали. У самой сцены слышно было несколько хуже, инструменты куда-то пропадали и звук несколько смешивался и искажался – видимо, сказывалось слишком близкое расположение колонок.

Никаких слов и эпитетов не хватит, чтобы описать в полной мере это красочное фантастическое представление, в котором настроение сменялось от песни к песне.
Это и завораживающе слаженные передвижения волынщиков по сцене – то гуськом, то навстречу друг другу, то к краю сцены и обратно, то хороводом по кругу – сложно привести какие-либо аналоги сим зажигательным танцам, их надо видеть.
Это и особый образ вокалиста во время исполнения древнего заклинания (восьмой век!) на удачу и защиту Wessebronner Gebet – средневековая роба до пола с капюшоном из мешковины в сочетании с особой подсветкой снизу – закрыв глаза и приняв медитативный вид перед умиротворяющим началом песни, он выглядел настоящим языческим старейшиной.
IN EXTREMO – это эклектичное смешение не только языков и времен, но и религий: другая вещь, красивейшая баллада Ave Maria, вызывающая самые светлые чувства – это католическая молитва на латыни. Однако, у Единорога шутливое настроение явно преобладало над возвышенным: во время соло на арфе, которое вдохновенно исполнял Доктор Пимонте, когда тот немного наклонился вперед, Айнхорн подошел сзади и сделал вид, будто "пристраивается", озорно улыбаясь в сторону кому-то из музыкантов.
Пимонте тоже продемонстрировал свои приколы – к лирической Singapur нарисовал макияж: яркая помада и густые бирюзовые тени наводили на ассоциации с какими-нибудь восточными гейшами.
А в припеве задорной Nur Ihr Allein, в которой поется об отвязной и разудалой жизни современных менестрелей, в том месте, где звучит фраза "verehrt und angespien", проходящая красной нитью через все их творчество – "почитаемые и оплеванные" – Миха по традиции наглядно демонстрирует на себе второе их определение в этой фразе.

Одно дело, когда публика видит сцену лишь издалека. Но ни с чем не сравнить впечатления, когда музыканты по очереди выходят так близко, что стоящие в первых рядах могут дотянуться до них. Их трогали за ботинки, щекотали за ноги, хватали и тянули за одежду. Гитарист Ланге и басист Люттер наклоняли грифы гитар, уверенно при этом рассчитывая, чтобы до поднятых рук оставался хороший запас. Стоило кому-то ненадолго присесть на колени – все, кто мог дотянуться, тут же принимались гладить кумиров, а Пимонте даже разок специально для этого приподнял краешек тельняшки. Правда, от шаловливых ручек фанатов можно было ожидать всего, чего угодно: во время исполнения Küss Mich Миха показал кому-то фак, как впоследствии выяснилось – за то, что ему попытались расстегнуть его внушительного вида ботинки, отделанные железками. Зачем так сразу? Мог бы просто сдвинуть брови и погрозить пальцем – наверняка это был всего лишь хулиганистый подросток.

Игра музыкантов такого уровня не поддается оценке "хорошо или плохо" – мастерство исполнения у каждого их них отточено годами опыта и сомнению не подлежит. Можно лишь отметить, что выступали они так же высококлассно, как и на других концертах, выкладываясь перед публикой полностью, вкладывая в музыку всю свою душу. И не потому, что это их работа, а потому, что сколько бы они ни отыграли концертов, они не перестают наслаждаться своим шаманским действом. Волынщики гипнотизировали взглядами друг друга и зрителей, барабанщик словно заклинал свое железо с помощью магических пассов палочками, у гитаристов, казалось, вот-вот должны посыпаться искры из-под пальцев, а вокалист пел, рычал, шептал, играл интонациями своего низкого голоса с характерной горловой манерой исполнения так, словно выступал перед каким-нибудь королем или императором. Видно было – они старались, действительно старались показать нам все то лучшее, на что способны, завоевать симпатию незнакомой публики в новой для себя стране. Надо отдать им должное – достичь своей цели им удалось на все сто, оставив при этом общее впечатление веселости и легкости.

Процесс обмена позитивной энергией между теми, кто на сцене, и теми, кто в зале – такой бывает только на самых лучших концертах. Артисты зажигали – насколько профессионально, настолько же и искренне, а публика, чувствуя это, в свою очередь неистово подбадривала артистов, усиливая таким образом энергетический посыл во много крат. Многие из пришедших в этот вечер очень давно ждали этой встречи – и получили наконец возможность выразить непосредственно свое признание и восхищение талантливейшим музыкантам и выплеснуть свои чувства в страстном едином порыве. "Лес" рук, тянущихся к сцене и взлетающих в такт песням, аплодисменты и бурные овации в перерывах – горячий восторг охватывал плотно стоявшую толпу подобно пламени лесного пожара.
Температура накалялась и начала достигать критической отметки очень быстро – заводя друг друга, взмокли и фэны в зале, и исполнители на сцене. К середине концерта вокалист и некоторые из музыкантов разделись по пояс, и на них сверху остались лишь украшения – серебро и замысловатые татуировки.
Чтобы народ выжил и не умер от перегрева, добрые инэкстремовцы на всем протяжении концерта щедро раскидывали в зал бутылки с минералкой. Организаторы в избытке обеспечили группу питьем – как водой, так и любимым ими пенным янтарем. Напиток богов оправдал свое название…

Ярче мощных разноцветных прожекторов и мелькающих повсюду фотовспышек сцену освещали семь солнечных улыбок, и семь пар глаз горели огнем – в них светилась радость от происходящего, музыканты смеялись и шутили, получая неподдельное удовольствие от того, что делают. Было очевидно – они любят эту музыку, любят самозабвенно, и они счастливы оттого, что она вызывает такие же сильные чувства у их слушателей, которые отвечают им сиянием сотен глаз и улыбок. А слушатели, околдованные чарующими звуками волынок и проникновенным перебором арфы, пребывали в том волшебном состоянии, когда душа начинает танцевать, сердце – биться в ритм любимой песни, эмоции зашкаливают за все мыслимые пределы, знакомые слова слетают с губ будто бы сами собой, все твое существо поет и словно растворяется в этом священном действе. Время останавливается, весь мир исчезает, и в нем остаются лишь таланты и их поклонники, которые сливаются в единое целое в общем музыкальном экстазе.

Разумеется, никто не собирался их отпускать после автобиографичного откровения – песни Spielmann, завершающей основной сет, так что ждать выхода на бис, скандируя "Ин Экс-тре-мо! Ин Экс-тре-мо!", пришлось относительно недолго. Прогремели хиты – пронзительно чувственная Erdbeermund и Herr Mannelig – старинная шведская легенда, повествующая о том, как горная троллиха предложила рыцарю жениться на ней, обещая ему сказочные дары, и не могла успокоиться до тех пор, пока не получит от него ответ "да" или "нет", причем неважно какой. Ее название не раз слышалось в выкриках из зала в течение концерта – так же, как и Ai Vis Lo Lop, ее исполнения фэны ждали особенно сильно. Хотелось самим увидеть и услышать, как Йеллоу Пфайфер исполняет в ней соло на шалмее, а в конце песни традиционно вертит его в правой руке, левой подбадривая зрителей.

Затем свет погас, и в темноте загорелись два факела – специальные барабанные палочки Моргенштерна.
Загудел рог, и факелы начали отбивать ритм. Зал поддержал его аплодисментами, Айнхорн запел, а остальные подпевали хором – в финале программы исполнялась норвежская народная Villeman og Magnhild. Завершение концерта было не менее эффектным и впечатляющим, чем его начало. Затем вступили три волынки: Пимонте, Пфайфер и Флекс группируются полукругом, опускаются на одно колено, потом Пимонте дирижирует, показывая, в какой момент надо подниматься – и одновременно поднимать ноту. Потом снова вступает ритм-секция – басист Люттер тоже стоит за барабанами и они вместе с Моргенштерном отбивают ритм.

В это время Последний Единорог ненадолго исчезает, и затем вновь появляется посреди сцены с двумя факелами в руках, запрокидывает вверх голову… И начинает свое знаменитое огненное шоу!!! Соединяются факелы – и к высокому потолку "Точки" взмывает огромный столб пламени! Затем небольшие огненные шары поджигаются с двух рук по очереди, мгновенно исчезая, и далее следует высший пилотаж – длинная серия таких плевков, точно попадающих В БЫСТРЫЙ ТАКТ ПЕСНЕ!!! Глядеть на это умопомрачительное зрелище без замирания сердца было невозможно – кто знает, насколько сложно и опасно такое проделывать? Ароматно пахнущие мятой брызги горючей смеси разлетались вокруг, попадая на стоящих у сцены зрителей… Наконец в направлении висящих под потолком конструкций устремляется еще один столб огня, Айнхорн отточенными движениями опытного циркача задувает поочередно факелы и кланяется.
Потрясенная публика неистово аплодирует, повергнутая в шоковое состояние. Да, конечно, мы очень хотели ЭТО увидеть! Но разве мы могли надеяться, что и в нашем маленьком клубе такое станет возможным?!

Этот приятный сюрприз, преподнесенный Мишей преданным фанатам и столь эффектно завершивший представление, несколько сгладил грусть расставания. Музыканты кланялись, Единорог их представлял – каждый получил свои заслуженные овации и море обожания, барабанщик поднялся из-за установки и тоже вышел на поклон, а самого Айнхорна представил Пимонте. Далее было устроено традиционное расшвыривание в толпу сувениров, и затем IN EXTREMO уже окончательно и всерьез с нами простились и покинули сцену.

И вот тут начало возвращаться ощущение реальности. Измученное адской давкой тело заныло, дали о себе знать и уставшие сопротивляться из последних сил локти, и помятые бока, и отдавленные ноги.
Все-таки слишком большое количество народа в зале, который не рассчитан на такое – это огромный минус. Все стремятся оказаться поближе к сцене, и здесь в действие вступает естественный отбор – выживает сильнейший. Если в первых рядах слева и справа от сцены еще можно было как-то продержаться даже хрупким невысоким девушкам, то стоявшие уже дальше, а также по центру, оказались в настоящей мясорубке. Желающие устроить слэм найдутся везде, нашлись и тут, несмотря на тесноту. В целом то, что творилось в зале, вполне можно сравнить с переполненным вагоном московского метро на самой перегруженной ветке в час пик, только еще надо прибавить к этому тот факт, что все прыгали, пританцовывали, размахивали руками, толкаясь и пихая друг друга, отчаянно отвоевывали себе жизненное пространство и сминали все на пути к ближайшему краю сцены. Надо полагать, парой обмороков дело не ограничилось.

Второй минус – это стейдждайверы, которые портили удовольствие от концерта как слушателям, так и самим музыкантам. В этот раз получилось так, что для стейдждайвинга были созданы идеальные условия: предельно плотно стоящая толпа, невысокая сцена, на которую было легко залезть, и почему-то полное отсутствие секьюрити. В результате на сцену лезли часто и задерживались там подолгу, мешая музыкантам и отвлекая зрителей. Во время песен вокалист Миха прогонял прыгунов жестами типа "Кыш, иди отсюда!". Начать петь Ai Vis Lo Lop ему тоже долго не удавалось из-за них, и когда очередной подросток вылезал и начинал тусить возле Айнхорна, не торопясь спрыгивать, тот комментировал это фразами на английском: "Вот, еще один придурок. Иди обратно в школу!", "Ладно, если ты ждешь аплодисментов – мы сделаем это для тебя". Изумленно поаплодировал он также девушке, храбро совершившей прыжок со сцены – нечасто представительницы слабого пола решаются на такое. Прыгали, разумеется, неаккуратно – стоявшие прямо напротив сцены потом сердито подсчитывали синяки на лбах и прочие ушибы от тяжелых ботинок.

И последнее, что несколько расстроило пришедших на концерт – досадное отсутствие в продаже маек и прочей атрибутики с символикой группы, а также афиш концерта. Из мерчендайзинга имелись только фирменные аудиодиски, на зато по рекордно низкой цене – всего 300 рублей.

Однако несмотря ни на что, бесспорно, этот концерт был одним из самых лучших, которые когда-либо у нас проходили.

Глотнув живительного холодного пива в баре, совершенно ошеломленная от полученных впечатлений публика стала потихоньку разъезжаться по домам. Но некоторые все же остались, и за свое терпение были вознаграждены с лихвой – после часа с небольшим, проведенном в ожидании, они получили возможность встретиться с любимыми музыкантами вне сцены. Участники группы вышли в бильярдную и там раздали массу автографов на всем, на чем только можно: на билетах, дисках, барабанных палочках и даже на сторублевках и прямо на руках своих фанатов, а также любезно сфотографировались и пообщались со всеми желающими, несмотря на усталость от концерта и фотовспышек. Афтепати прошло в теплой, дружеской атмосфере, не в последнюю очередь благодаря доброжелательности и примерному отношению к своим почитателям немецких менестрелей, которые произвели на очевидцев впечатление людей открытых, милых и весьма приятных в общении. Меньше, чем через час их проводили до автобуса, который увез группу в отель.

В заключение хочется сказать следующее: дорогие IN EXTREMO, мы были безумно рады с вами встретиться и очень ждем вас снова! Приезжайте к нам поскорее! Ваши преданные поклонники.

© Мелисса "Yellow-eyed" Шорохова, 2006. Написать на e-mail
Автор благодарит за помощь в подготовке статьи Khira Li, Die Rattenfangerin и Desert Rose.